Интервидение-2025: Москва зовёт, или Как мир снова запоёт по-нашему

Вступление: Пульс города и ритм истории

Москва, сентябрь 2025 года. Город гудит, как гигантский усилитель, настроенный на частоту больших надежд и дерзких амбиций. Улицы, пропитанные историей, дышат электричеством предстоящего шоу. На Манежной площади тикают часы обратного отсчёта — 100 дней до «Интервидения-2025», и этот пульс уже отдаётся в сердцах миллионов. Здесь, под кремлёвскими звёздами, в тени небоскрёбов и в отблесках неона, рождается нечто большее, чем просто музыкальный конкурс. Это вызов. Это попытка переписать правила игры, где ноты становятся оружием, а мелодии — мостами между народами. Я стою посреди этого хаотичного вихря, с блокнотом в руке, и чувствую, как Москва готовится стать эпицентром нового культурного землетрясения. «Интервидение-2025» — это не просто песни. Это крик души, вызов Западу, который отлучил нас от своего глянцевого «Евровидения», и, чёрт возьми, это шанс показать, что мы умеем петь громче, глубже, честнее.

Предыстория: Когда музыка была мостом

Чтобы понять, что такое «Интервидение», нужно нырнуть в прошлое, туда, где холодная война делила мир на Восток и Запад, а музыка становилась редким языком, который понимали все. В 1965 году, в Чехословакии, в Праге, зародился прообраз «Интервидения» — конкурс «Золотой ключ». Это был ответ социалистического лагеря на буржуазное «Евровидение», которое с 1956 года задавало тон в западной поп-культуре. Восточный блок решил, что у него есть свой голос, свои звёзды и свои истории. И они не собирались молчать.

С 1965 по 1968 годы «Золотой ключ» собирал артистов из СССР, Чехословакии, Венгрии, ГДР, Польши и Югославии. В 1968-м к ним присоединились даже Финляндия, ФРГ, Испания и Швейцария — капиталистические гости, рискнувшие заглянуть за железный занавес. Победителем первого конкурса стал чешский певец Карел Готт, чей бархатный голос разрывал шаблоны. Но в 1968-м, на фоне «Пражской весны», фестиваль затрещал по швам, как старый винил под иглой. Политические бури приостановили его развитие.

В 1977 году «Интервидение» возродилось в польском Сопоте, в амфитеатре «Лесная опера». Это был золотой век конкурса. Алла Пугачёва в 1978-м с песней «Всё могут короли» взорвала публику, а в 1980-м гран-при разделили Николай Гнатюк из СССР, финка Марион Рунг и чехословацкая певица Марика Гомбитова. Конкурс стал площадкой, где Восток и Запад обменивались не только нотами, но и идеями. Даже группа Boney M из ФРГ, исполнившая свой хит «Rasputin», стала сенсацией, хотя советская цензура вырезала её из эфира. Но в 1981 году, на фоне политических потрясений в Польше и военного положения, «Интервидение» снова ушло в тень. Конкурс канул в Лету, оставив после себя эхо великих голосов и ощущение, что музыка может быть больше, чем просто развлечение.

В 2008 году Россия попыталась реанимировать «Интервидение» под названием «Пять звёзд. Интервидение» в Сочи. Первый канал собрал артистов из 11 стран бывшего СССР, но проект не стал регулярным. Политические ветра снова оказались сильнее мелодий. И вот, в 2023 году, на фоне исключения России из «Евровидения» из-за событий на Украине, министр культуры Ольга Любимова предложила возродить «Интервидение» как альтернативу западному шоу. Владимир Путин поддержал идею, и 3 февраля 2025 года указ №57 закрепил: Москва примет новый конкурс, чтобы «развивать международное культурно-гуманитарное сотрудничество». Это был не просто указ. Это был вызов миру.

Интервидение-2025: Новый ритм, новые правила

И вот я здесь, в Москве, где воздух пропитан предвкушением. «Интервидение-2025» назначено на 20 сентября, и место действия — Live Arena, зал-трансформер в Новоивановском, что под Москвой. Эта арена на 11 тысяч зрителей — технологический монстр, способный выдержать 200 тонн оборудования. Её сцена готова принять топовых артистов из более чем 20 стран, и, поверьте, это не просто концертный зал — это арена для культурной революции.

Кто участвует?

Организаторы, Фонд «Традиции искусства» и МИД России, сделали ставку на страны БРИКС, СНГ, Латинской Америки, Ближнего Востока и Центральной Азии. На момент июня 2025 года участие подтвердили около 20 стран, включая Россию, Белоруссию, Кыргызстан, Кубу, Сербию, Венесуэлу, Азербайджан, Казахстан, Китай, Индию, Египет, Бразилию, ЮАР и Таджикистан. Переговоры велись с Арменией, Боливией, Венгрией, Мексикой и Эфиопией, но их участие пока под вопросом. В финале выступят не менее 14 стран плюс Россия как организатор.

Уже известны некоторые участники. Кыргызстан представит трио NOMAD — Бек Исраилов, Минжашар Мурзаев и Азат Раимбердиев, отобранные на национальном конкурсе в Бишкеке. Белоруссию отправляет на сцену 21-летнюю Настю Кравченко, звезду местного «X-фактора». Россию, по слухам, будет представлять SHAMAN (Ярослав Дронов), чьи патриотические хиты уже стали гимнами нового времени. Его композиция пока не объявлена, но, зная SHAMAN’а, это будет что-то, от чего мурашки побегут по коже.

Правила и формат

Правила «Интервидения-2025» пока окутаны дымкой таинственности. Известно, что каждую страну представит лидер национального хит-парада, а отбор участников в большинстве стран проводят местные вещательные компании. Белоруссия, например, принимала заявки с октября 2024 по март 2025 года. Судить конкурсантов будет национальное жюри, но детали голосования и призов пока не раскрыты. Логотип конкурса, вдохновлённый русским супрематизмом, уже представлен — ромб, который, по словам организаторов, символизирует связь с прошлым и взгляд в будущее. Слоган пока держат в секрете, но, судя по всему, он будет о единстве и культурном разнообразии.

Бюджет и организация

Правительство России выделило 750 миллионов рублей на подготовку шоу. Это не просто деньги на сцену и свет — это инвестиция в культурную дипломатию. Организацией занимается Фонд «Традиции искусства» под патронажем МИДа, а оргкомитет возглавляет вице-премьер Дмитрий Чернышенко. Первый замглавы администрации президента Сергей Кириенко руководит наблюдательным советом. Трансляцию обещают показать по центральным каналам России и в странах-участницах. Билеты пока не в продаже, но интерес к ним уже зашкаливает — об этом говорят посты в соцсетях и обсуждения в сообществе «Интервидения» во «ВКонтакте».

Культурный вызов или пропаганда?

«Интервидение» позиционируется как платформа для «настоящей музыки», свободной от «чуждых ценностей», как выразилась сенатор Лилия Гумерова. Сергей Лавров добавил, что конкурс будет «без извращений», намекая на недавние скандалы вокруг «Евровидения» и Олимпиады в Париже. Но не всё так однозначно. Министерство иностранных дел Украины уже назвало «Интервидение» инструментом российской пропаганды, призванным «отмывать» политику Кремля. Это обвинение, как и следовало ожидать, только подогревает интерес к конкурсу. В мире, где культура становится полем битвы, «Интервидение» — это не просто песни, а заявление: мы здесь, мы звучим, и нас услышат.

Москва, музыка и мировой переполох

Стою на Манежной площади, где 12 июня 2025 года запустили обратный отсчёт. Часы тикают, как метроном, отмеряющий ритм новой эпохи. Вокруг — толпы, флаги, камеры. Кто-то кричит: «SHAMAN порвёт всех!» Кто-то шепчет, что Китай привезёт свою поп-машину, а Куба — зажигательную сальсу. Я вижу, как Москва превращается в гигантскую сцену, где каждый аккорд будет звучать как манифест. Это не «Евровидение» с его гламурной политкорректностью. Это что-то сырое, живое, настоящее. Может, слегка хаотичное, как и сама жизнь в России.

«Интервидение» — это не просто конкурс. Это попытка собрать мир, который устал от западных лекал. Здесь будут петь на десятках языков, от русского до хинди, от португальского до арабского. Это шанс для стран, которые редко попадают в глобальный эфир, заявить о себе. Но, чёрт возьми, это и риск. Сможет ли Россия удержать баланс между шоу и политикой? Не превратится ли «Интервидение» в трибуну для громких лозунгов? Или, наоборот, станет тем самым мостом, о котором мечтали в Сопоте в 70-х?

Я представляю, как 20 сентября Live Arena взорвётся от звуков. SHAMAN, возможно, выйдет на сцену в своей косоворотке, с гитарой наперевес, и выдаст что-то эпичное, от чего зал встанет. NOMAD из Кыргызстана зажгут своей энергией, а Настя Кравченко споёт так, что Белоруссия будет рыдать от гордости. А где-то в толпе я, с блокнотом и пивом, буду ловить этот момент, когда музыка на мгновение заглушит все споры, границы и санкции.

Заключение: Песня как оружие

«Интервидение-2025» — это больше, чем шоу. Это вызов, мечта и риск. Москва готовится принять мир, который хочет петь, а не ссориться. И пусть критики называют это пропагандой, а скептики смеются над «русским Евровидением» — я верю, что музыка всё ещё может творить чудеса. В конце концов, как пела Алла Пугачёва в далёком 1978-м: «Всё могут короли». А в 2025-м, возможно, королями станут те, кто выйдет на сцену Live Arena и заставит мир услышать их голос.